Неподражаемая, неповторимая Валентина Михайловна Пальгуева (урождённая Панова), украсившая наш вечер ангарским говором. Самобытная ангарская речь звучит для нас как голос родины! Вот эта история про медведя, случившаяся в начале 1990-х (дата требует уточнения) в Кежме:
«А МЕДВЕДЬ БЫЛ МОХНАТУШШИЙ!»
«Ставили мы поплавни ниже больницы в Кежмах, зимой на Ангаре, и с зятем пошли их глядеть. А с нами кобель был, Лебедь. Он убежал в косогор. (Мы, быдто, на забереге ставили, а там ишшо, навроде, как поля были). А в косогоре, я слышу, Лебедь-ту залаял. Взглянула!. Говорю: «Михайл, гляди-ка, змея, кобель-ту на мядведя лает!». Зять мне: «Ты каво кружашь! Откуль мядведю взяться? Снег уж ляжит». Я ему: «Да ты чё? На виду вить он! Эвон кобель на мядведя лает!». Он взглянул. Змея! Верно, мядведь! Мядведь-ту как вскочит, как нарочно, да наускоки-наускоки - и к нам, к плорубям. Ой, я зарявела: «Мама! Гляди-ка, куды от него деваться?». А зять мне: «Дак ты бяги!». «Дак куды бяги? Ряка кругом! От мядведя я ли чё ли убягу? Он, ежели за мной побяжит, я куды убягу? Я вить задохнуся! (Я вить товда ишшо задыхаться начала)».
Подбяжал мядведь. А у нас бачок был с огнём-ту, быдто грелись мы на ряке, руки грели. Я говорю: «Михаил, мядведь-ту быдто огня боится». Бачок-ту мы разжигать давай. Да бутылка у нас с бянзином была. Подлили туды, в бачок, бянзину. Обняли яво, дёржим, брякам по няму. А мядведь-ту перед нами сидит, близёхонько, эвон, как тубуретка. Каво делать-ту? Думам, мядведь-ту нас задавит, какэсь. А кобель-ту, былозя, как мядведь начнёт на нас подыматься, кобель-ту яво за зад! А тот вить не любит, кавды яво за зад кусают. Он за кобелём. Кобель крутится тут, не убягат. А как отбяжит, дак мядведь опять к плоруби. Сядет, сидит. Я грю: «Он ежели боится огня, дак я головню в него брошу!». Выташшила головню, в мядведя бросила. Ой, а он ляшака боится! В обчем, головни не испужался! Вай, каво делать? Мы брякам, стукам. А у нас пешня-ту у плорубей… ляжала. (Два ишшо наших поплавня далёко стояли). Была бы пешня рядом, дак зять бы ею мядведю в лоб... (Чё было бы уж, не знаю. Может быть, съел бы нас. Наверно, пешнёй ишшо больше бы мядведя разгорячили). Потом мядведь как начнёт опеть подыматься! А кобель его опеть за зад. Ох ты, родной (кобель-ту)! А мы не знам, каво делать! Почём знам, каво? А там в Кежмах, на угоре, нас видели, значит, как мы с мядведем бьёмся, и в милисыю позвонили. А кобель за мядведем вертелся, да как-ту направился (чё у няво на уме?) быдто туды, к больнице. И мядведь за ним пошёл. Ну, слава Бог, ушёл... И гляди-и-им - едет милисыя на машине на своёй с автоматами! Мядведь в больницу, в ограду забяжал, какэсь в ограду! Бабы увидели яво, испужались, зарявели.
А мы давай скорей домой собираться: бачок на санки скоре, попловня мало-мало растянули. Глядим, мядведь выбягат на лёд-ту опеть. А мы почём знали, што нас люди видят? «Ой, гляди-ка, он опеть к нам! Мы куды девамся? Каво делать?». Потом взглянули - мужики с автоматами кругом мядведя окружили и хряпнули тут яво. А потом подцапили за машину за свою. Народ набяжал, глядит. Интересно вить!
А я-ту с ума сошла! Мне некавды стоять. В больнице, думаю, хочь таблетку взять, ли каво ли. Испужалась вить! А дочь-ту в сортоучастке рядом работала. Я ей грю: «Нас, былозя, мядведь съел!». А она: «Каво кружашь? Какой мядведь?». Дак какой, как не мохнатый! (Мядведь ишшо такой был: обляденел, бяжит, што те шшалкунец, брякоток стоит! Сам мохнатушший, большушший..!) Вот вить как оно!».
Рассказ был опубликован в районной газете "Советское Приангарье", главным редактором которого сегодня является внучка героини рассказа - Валентина Гололобова (в девичестве Бутакова).
#КежемскоеЗемлячество##КежемскаяМатёра
#кодмалойродины#помним##мыангарцы
#РусскиестарожилыСибири
#традиции#связь поколений
Говорим по-ангарски
134